«Отъезд» — это новый проект русскоязычной редакции AliQ Media. Раз в неделю мы будем рассказывать истории россиян, переехавших в Армению. После начала вторжения России в Украину сюда переехали тысячи россиян. Для некоторых из них страна стала временным хабом на пути в Европу, а кто-то собирается оставаться здесь и пробует интегрироваться в армянское общество.
Нам интересны самые разные люди и их опыт: как происходил переезд, с какими сложностями пришлось столкнуться, что удивило (приятно или не очень) в новой стране.
Героем третьего материала стал Илья (27 лет, создатель веганских инициатив, имя изменено по просьбе героя). Предыдущий материал рубрики можно прочесть здесь.
О решении переехать
Когда началась война, у меня не сразу появилась мысль об отъезде. В каком-то смысле я воспринимал происходящее как данность, хотя было и тяжело. Спустя какое-то время я познакомился со своей, сейчас уже бывшей, партнеркой. И когда объявили мобилизацию, стало совсем страшно. Казалось, что для меня есть несколько вариантов: либо на фронт, либо в тюрьму, а оттуда уже на фронт в ЧВК Вагнер (смеется). Либо — в тюрьму на много лет, потому что мы рисовали антивоенные граффити в Москве, но в голову лезли и другие способы сопротивления. Так что в какой-то момент решили уехать.
О выборе Армении в качестве места для жизни
Было не так много вариантов, куда мы могли поехать вдвоем. У меня не было загранника. В плюс сыграло то, что у меня есть армянские корни — проще легализоваться в стране. Еще сюда же переехал брат, здесь живут дальние родственники.
Про сожаление о том, что решил уехать
Мне до сих пор тяжело принять, что я не в России. Есть ощущение какого-то глобального просчета. Я переезжал с партнеркой, мы планировали жизнь после переезда. Но ей пришлось несколько раз возвращаться из-за учебы. Было сложно поддерживать отношения на расстоянии, поэтому мы расстались.
Но когда я представляю себе возвращение в России, перед глазами мелькают совсем нерадостные вещи: как я бегаю от военкомата, живу в страхе, параллельно пытаясь заниматься какой-то антивоенной деятельностью, которая приведет к тюрьме — быстро или не очень быстро.
О трудностях жизни в Армении
На самом деле трудности, скорее, какого-то экзистенциального характера. Потому что на первый взгляд всё хорошо. К примеру, я занялся бизнесом, и здесь это всё организовать гораздо проще с бюрократической стороны, чем в России. Как говорят местные, пока ты не ворочаешь миллионами, никакая налоговая, к примеру, тебя трогать не будет, даже если ты официально не зарегистрирован.
Но есть много переживаний, связанных с понятиями вроде национальности.
Так как у меня есть армянские корни и отчество Ашотович, представители титульной нации в России довольно часто называли меня чуркой. Иногда в шутку, иногда в серьез. Сейчас те же самые русские делают мне замечания на тему того, что я веду себя, например, колониально.
При этом местные, которые узнают о моих армянских корнях, постоянно пытаются меня «вписать в армянство» — и делают это с таким видом, как будто сейчас паспорт выдадут.
О знании контекста
Из-за того, что часть моих родственников — армяне, я несколько лучше представлял себе местный контекст. Например, мой дядя Андроник принципиально не ел турецкие помидоры. Тогда это казалось смешным, но таким образом я узнал про Геноцид армян. Сейчас я вроде как вник в местную политическую повестку, но всё равно чувствую, что происходящее в России воспринимается гораздо острее.
Так как у меня есть армянские корни и отчество Ашотович, представители титульной нации в России довольно часто называли меня чуркой. Сейчас те же самые русские делают мне замечания на тему того, что я веду себя, например, колониально.
О бизнесе в Армении
С бывшей партнеркой мы решили попробовать сделать веганскую инициативу. Сейчас партнерка перестала участвовать в проекте, и мы работаем вдвоем с братом. Идея появилась сразу: мы подметили, что многих веганских продуктов, к которым мы привыкли в Москве, в Ереване нет. Либо дорого и не очень вкусно. Кроме того, мы подумали (и, как оказалось, не ошиблись), что среди приехавших россиян много тех, кто веганит, потому что антивоенная публика ассоциируется и с другими прогрессивными идеями.
Среди местных многие, например, хотели бы попробовать веганство, но тоже испытывают сложности с доступностью продуктов. И когда люди узнают, что я делаю тофу, реакция порой такая: «Серьезно? Я уже сто лет хочу попробовать веганить, спасибо тебе».
О Ереване
Внешне и по настроению Ереван очень похож на мой родной Ростов-на-Дону. Местные шутят, когда говорю об этом: «Потому что армян много?». Отвечаю: «Да, например, я». По сравнению с Москвой, где я жил в последнее время, люди здесь, конечно, гораздо более открытые.
Еще нравится, что сейчас в Ереване много всего происходит. Приехавшие всё время делают какие-то инициативы. Хотя зачастую меня немножко воротит от этих мероприятий. Например, я понимал, зачем в России мне выходить на митинги, а здесь пока что не очень понимаю. С другой стороны, раз уж мы оказались здесь, надо что-то делать.