Огромный государственный долг, полученный в наследство от предыдущего правительства, Две Войны, Пандемия, СВО и наплыв релокантов, мировая инфляция и рост мировых кредитных ставок — каждая из этих проблем даже по отдельности, наверное, была бы серьезной головной болью для любого министерства финансов. Минфин Армении столкнулся со всеми сразу. И чувствует себя вполне неплохо. Наш экономический обозреватель Иван Карпенко попытался понять, как такое возможно и что происходит с госдолгом Армении.
Вначале нашего разбора Государственного долга Армении, давайте поймем, какое наследство получило правительство Пашиняна, придя к власти в 2018 году. Госдолг за 2017 год вырос на 14% и к концу года составлял 58,9% ВВП. Это рекордный по величине показатель на всем постсоветском пространстве. Выше долг был только у Украины — 71,8%. Для сравнения, на тот момент у РФ госдолг составлял 15,5% от ВВП, 22,5% у Азербайджана и 39,9% у Грузии. На этом плохие новости не заканчивались: госбюджет РА был не просто дефицитным, а чудовищно дефицитным. Дыра в бюджете составлял почти 22% от доходов бюджета и 4,8% от ВВП. Более 80% долга правительства было номинировано в иностранной валюте. Более 65% долга представляли собой международные кредиты и займы, а рыночное финансирование обходилось государству очень дорого. Средневзвешенная ставка по валютным облигациям составляла почти 7%, по драмовым более 13%. И это в завершающуюся эру низких ставок!
Теперь, когда все вводные изложены, давайте посмотрим, как госдолг Армении смог не только пережить все случившиеся в течении последних 6 лет войны и катаклизмы, но и стать лучше и сильнее, опустившись ниже отметки в 50% от ВВП. И как правительство РА сумело снизить стоимость обслуживания долга во времена, когда во многих странах наблюдаются противоположные тенденции, грозящие перерасти в серьезные бюджетные и финансовые кризисы.
Первым делом Правительство РА ужесточило бюджетную политику. В результате бюджетный дефицит снизился с 4,79% от ВВП в 2017 году до 1,75% в 2018, а в 2019 и вовсе упал ниже 1%, составив 0,98% от ВВП. И это при номинальном росте ВВП на 8,1 и 8,7% соответственно. Казалось бы, проблема решена, еще чуть-чуть — и госдолг будет доведен до очень комфортных 50% от ВВП. Но настал 2020 год, принесший сначала пандемию, а потом войну. ВВП страны обвалился, бюджетный дефицит вырос до рекордных 5,4% от ВВП. Но армянский Минфин справился с этой ситуацией, как и с проблемой возросшей стоимости обслуживания долга. Динамику этой борьбы можно проследить на графиках ниже.
Как же решал эту проблему Минфин Армении? Погрузившись в структуру госдолга, первое, что мы увидим — это планомерное, сначала робкое, но потом все более уверенное наращивание доли внутренних заимствований и увеличение драмового долга. Если в 2017 году доля внешнего долга чуть превышала 20%, то к сентябрю 2023 она выросла более чем в 2 раза и достигла 44,5%. Доля драмового долга в этот период увеличилась с 18,4% до 42,7%. Динамика — на картинках ниже.
Вполне возможно, что решение задачи снижения доли валютного долга является одной из причин (наравне с рисками роста инфляции), из-за которых правительство так затягивало с решением проблемы дорогого драма.
Какой же инструмент был выбран для увеличения доли долга в национальной валюте? Самый простой — государственные казначейские облигации. Практически весь драмовый долг размещен в них. При этом долю валютных облигаций Минфин, видимо, старается сохранить, а вот доля внешних кредитов и займов снизилась с 65% до 41%.
Такие существенные изменения в структуре не могли не привести к существенному же росту стоимости обслуживания долга, особенно с учетом резко укрепившегося в последнее врем драма, что мы и видели на одном из первых графиков выше. Но давайте рассмотрим детали.
Да, средневзвешенная ставка выросла с 4,9% в 2017 году до 7,0% на текущий момент. НО! Ставка по казначейским облигациям упала с 13,1% до 10,9%, по валютным — с 6,9 до 5%. Напомню еще раз, что это произошло в ситуации, когда эра дешевых денег в мире закончилась, и даже США занимает уже почти под 5% в долларах, а Россия под 12+% в рублях.
Еще интереснее картину мы обнаружим, если посмотрим под какие ставки молодое армянское правительство привлекало драмовый долг в начале своей работы.
Под 7,42% в первый год — это почти в 2 раза ниже, чем средневзвешенная доходность в 2017 году! Хочется спросить, ни это ли показатель разницы в доверии рынка к демократически избранному лидеру в сравнении с авторитарным? Но воздержимся от столь смелых предположений и, в завершении нашего экспресс разбора, скажем пару слов о структуре долга по срокам гашения.
Средний срок до погашения сократился почти на 2 года. С 9 лет в 2017 году до 7,3 в сентябре этого года. И тут Минфин, видимо, придерживается довольно рисковой стратегии. Логика понятна — не очень хочется занимать драмы в долгую под 10-11% в ситуации, когда инфляция уже ушла в ноль, а ставка рефинансирования, оттолкнувшись от максимума, снижается 4 раза подряд и есть все предпосылки к тому, что через год-два занимать можно будет существенно дешевле. Но, оглядываясь по сторонам и читая мировые новости, почему-то вспоминаются слова припева из песни Семена Слепакова «Про нефть». Цитировать их тут не стану по понятным причинам, но, думаю, что даже те, кто ее не слышали, уже поняли, о чем речь.